Реферат на тему Специфика и формы чувственного познания 2

Специфика и формы чувственного познания

В истории науки общим местом является утверждение, что научная революция произошла благодаря замене схоластической аристотелианской дедуктивной парадигмы на индуктивную, основанную на наблюдении и эксперименте. Но возник некий методологический парадокс из-за представления, что дедуктивный метод восходит к Платону, а индуктивный – к «Физике» Аристотеля и программе восстановления наук Ф.Бэкона. Аристотелики были непримиримыми оппонентами Галилея и ученых, обосновывавших свои открытия на заключениях, полученных экспериментально-наблюдательным путем: то, что являлось фактом для одних, не признавалось в качестве такового их оппонентами. Прежде чем апеллировать к опыту как аргументу в споре, необходимо было признать достоверность зрения, при помощи которого и регистрируется объект или эксперимент. В схоластической системе глаз познающего субъекта не пользовался необходимым кредитом доверия. Для перипатетиков экспериментальная физика и математика не были связаны в единую цепь аргументации, и не имели статуса окончательного доказательства. В споре с перипатетиками ученые были вынуждены вырабатывать строгие критерии валидности наблюдения, поставленных опытов, фиксации данных, измерительных технологий и инструментов. Тогда как ученые Нового времени выстроили принципиально иную модель исследования: зрение как когнитивная способность, тщательная дескрипция видимого объекта, определение его физических свойств и параметров, математическое (диалектическое) обобщение явления/закона. Что же послужило той точкой разлома, которая позволила признать чувственное восприятие человека в качестве доказательства?
Таким весомым авторитетом для гуманистов и ученых раннего Нового времени, способным противостоять Аристотелю по всем позициям, стал его учитель ? Платон. Примечателен факт, что перевод на латинский (с 1463 по 1468 гг.), комментирование и публикация полного свода сочинений Платона гуманистом Марсилио Фичино предшествовали началу научной революции и аналитическому интересу к деталям физического мира, визуально выраженного, например, в акварелях Альбрехта Дюрера (1471-1528) «Кусок дерна», «Водосбор» и «Заяц»; в звездной и географической картах, которые художник создал в сотрудничестве с учеными Иоганном Стабием и Конрадом Хейнфогелем. В трактате «Платоновское богословие о бессмертии души» (опубл. 1482) Фичино обосновывает «во всем созвучие платоновских мыслей с Божественным законом» [13, с.169], таким образом встраивая корпус платоновских сочинений в культурное пространство христианской Европы. Современные исследования неоплатонизма эпохи Ренессанса, как правило, смещают акцент в сторону мистической доктрины о душе и познании, что в полной мере отразилось в эротико-мистической трактатов гуманистов метафорике [12], поэзии, живописи и скульптуре XV–XVII веков [5, с.24-79; 8, с.100-103]. Конечно, эта составляющая была напрямую связана с платоновской идеей «познания как восхождения», но, не исчерпывалась ею, скорее, была составной частью чувственного познания мира, сотворенного Богом, как отправной точки для восхождения. Эту корреляцию в мистике между чувственно воспринимаемой вещью и текстом описывает М. Фуко: «Соотношение с текстами и соотношение с вещами – одной природы: и здесь, и там люди находят знаки … Наследие древности, подобно самой природе, – это обширное пространство, взывающее к истолкованию … [Divinatio] движется от немой отметины к самой вещи (и заставляет говорить природу); …[Eruditio] движется от неподвижного начертания к ясному слову … природа и слово могут перекрещиваться до бесконечности, как бы образуя для умеющего читать великий и единый текст» [14, с.70-71].
Фичино так же был у истоков эзотерического направления и натуральной магии. Перевод Гермеса Трисмегиста оказал сильное влияние на гуманистические представления о человеке-маге, человеке-творце, человеке-артисте. Йейтс примером влияния этого перевода считает трактаты А.Нестимгейского, Мирандолы, Л.Валла, Р.Фладда, «О гармонии мира» (1525) Ф.Джорджо (Дзордзи), францисканца из Венеции, где он развивает тему «универсальной гармонии, гармонических соотношений между человеком, микрокосмом, и большим миром вселенной, макрокосмом <…> И хотя число при этом понималось в пифагорейском или качественном, а не в собственно математическом смысле, сама сосредоточенность на числе как ключе к мирозданию была столь сильна, что она прокладывала дорогу подлинно математическому пониманию вселенной» [5, с.143-144].
Именно гуманисты возродили платоновскую идею человека, как медиатора между подлунным и надлунным миром, божественным и телесным, душе которого через образ доступно познание Вселенной: «И поскольку, управляя телом, она [душа] пребывает так же связанной с божественными сущностями, постольку она – госпожа по отношению к телам ... Она содержит в себе образы божественных вещей … [душа] заслуженно может быть поименована центром природы, средоточием вселенной, цепью мира, ликом всех вещей, а так же узами и скрепой мирозданья» [13, с.181]. Это представление станет основой для признания достоверности чувственного опыта, а воображение как способность души будет моделировать альтернативную реальность для исследователя, отправляющегося в интеллектуальное путешествие. Осно